Простота, а не правдоподобие

Модели в виде тех, которые представлены на рис. 163, могут быть получены путем фотографирования квадратов и кубов под наклонным углом. В объемном варианте эти модели очень часто приобретают форму физических объектов, проекцией которых они являются. Это явление побудило психологов сформулировать следующую психологическую закономерность. Несмотря на наличие искажений, возникающих на сетчатке глаза, объекты воспринимаются почти в соответствии с их физической формой и размером (принцип постоянства). Хотя для практических целей эта формулировка является, в общем, правильной, тем не менее она вводит нас в заблуждение. Данный вывод базируется на случайном критерии и, следовательно, не дает возможность понять, как происходит это явление.

Предположим, что трапеция, выполненная из светящихся линий, установлена на полу темной комнаты на некотором расстоянии от воспринимающего субъекта. Расположение этой трапеции таково, что она видится воспринимающему как проекция квадрата (рис. 164). Если воспринимающий будет рассматривать эту фигуру через смотровое окошечко, он увидит фронтально расположенный квадрат, потому что квадрат является наипростейшей фигурой, доступной для проективной модели. С точки зрения идентичности с физическим объектом он видит искаженный предмет, то есть принцип постоянства в этом случае отсутствует. Мы можем прийти к выводу, что соответствие между тем, что существует в физическом пространстве, и тем, что нами воспринимается, имеет место только тогда, когда форма сокращенного в ракурсе физического объекта оказывается той самой наипростейшей фигурой, проективная модель которой может восприниматься как искажение. К счастью, это происходит довольно часто. В мире искусственно созданных вещей прямоугольники, квадраты, кубы, параллельные линии и окружности встречаются очень часто, а в природе, кроме того, существует еще тенденция к простой форме. Но когда форма объектов является неправильной (как, например, форма горного хребта), их проекции могут не казаться искажениями более простых фигур. Следовательно, постоянство формы нарушается, и объемное восприятие должно полагаться на другие факторы.

Закономерность, которая иллюстрируется на рис. 164, служит практическим целям в театральной декорации и в архитектуре. Часто желательно создать впечатление большей глубины, чем это доступно физически. Если художник-декоратор построит на сцене комнату правильной формы с простым горизонтальным полом и перпендикулярно возвышающимися стенами (рис. 165, а, вид сверху), зритель будет воспринимать проективную модель, указанную на рис. 165, b, и, следовательно, увидит комнату приблизительно в таком виде, в каком она изображена на рис. 165, с. Если, однако, пол будет иметь наклон кверху, потолок – вниз, а трапециевидные стены будут сходиться где-то в глубине перспективы (рис. 165, d), физический уклон будет накладываться на уклон проективный, и в результате образуется проекция, имеющая вид рис. 165, е. Из-за того, что отверстие, расположенное во фронтальной плоскости, имеет большие размеры, а задняя стена меньше его, комната в форме куба будет восприниматься значительно более глубокой (рис. 165, f).

Все это противоречит принципу постоянства, но в точности согласуется с принципом простоты. В качестве яркого примера можно привести палаццо Спада в Риме. Когда около 1635 года Борромини заново перестроил это палаццо, он построил сводчатую колоннаду, суживающуюся к концу, чтобы получить впечатление глубокой архитектурной перспективы. Если зритель стоит во дворе палаццо и смотрит внутрь колоннады, он видит длинный туннель с расположенными на его флангах колоннами, которые уводят его взгляд вовнутрь к открытому пространству, где он замечает огромную статую воина. Но, вступая внутрь этой колоннады, он испытывает сильное ощущение морской болезни, вызванное потерей пространственной ориентации. Борромини имел в своем распоряжении лишь ограниченный участок, и колоннада оказалась действительно короткой. Она насчитывает около восьми с половиной метров длины от фронтальной арки до арки, расположенной в ее конце. Высота фронтальной арки равняется пяти метрам восьмидесяти сантиметрам, а ее ширина составляет немногим более трех метров. Задняя арка имеет высоту два с половиной метра, а ширину около девяноста сантиметров. Потолок имеет легкий уклон вниз, пол несколько возвышается, боковые стены сходятся, а промежутки между колоннами постепенно уменьшаются. Достигнув статуи воина, зритель с удивлением обнаруживает, что она совсем не велика по своим размерам.

Средневековые архитекторы добивались эффекта усиления глубины тем, что заставляли боковые стороны церковных сооружений сходиться к месту, где обычно располагается хор, и постепенно сокращая пространство, занимаемое колоннами.

Существуют проекты, основанные на противоположном приеме. Их авторы стремятся сохранить правильную форму от искажающего влияния перспективы и сократить видимое расстояние. Эта тенденция проявляется в равноугольнике, который образует колоннады, построенные Бернини на площади Св. Петра в Риме, и площади перед Капитолием, спроектированной Микеланджело. В обоих примерах происходит схождение перспективы навстречу приближающемуся зрителю. Согласно Витрувию, толщина верхней части колонн в древнегреческих храмах по сравнению с ее нижней частью увеличивалась по мере увеличения их высоты. Джорджо Вазари во времена Ренессанса утверждал: "...когда статуи предназначены для высокого места, а внизу нельзя отойти достаточно далеко, дабы судить о них издали, и приходится стоять под ними, подобные фигуры следует делать выше на одну голову или на две". Если это сделано, тогда "фигуры, поставленные высоко, теряют от сокращения, если смотреть на них, стоя внизу, снизу вверх. Поэтому придаваемое им увеличение поглощается сокращением, и тогда соразмерно этому они уже кажутся правильными и не приземистыми, но обладающими должным изяществом" [29, стр. 70].

Не так давно Адальберт Джерри Эймс продемонстрировал факт расхождении между физическим пространством и его психологическим восприятием. В этих хорошо известных экспериментах (рис. 166) испытуемый глядел через узкое смотровое отверстие (о) в комнату, которая казалась ему нормальной, прямоугольной формы (efcd). Фактический план этой комнаты – abсd. Комната спроектирована таким путем, чтобы вызвать у воспринимающего субъекта образ на сетчатке глаза, тождественный с образом от комнаты, имеющей прямоугольную форму. С этой целью стены, потолок и иол были соответственно деформированы и имели некоторый уклон. В такой комнате происходят таинственные вещи. Человек, стоящий в точке р, воспринимается так, словно он стоит в точке q, и, следовательно, выглядит совсем карликом по сравнению с другим человеком, находящимся в точке r. Человек ростом в 180 сантиметров, находящийся в точке р, выглядит меньшим, чем его сын, стоящий в точке г. В задней стене имеются два окна. Лицо человека, смотрящего через окно, расположенное слева, выглядит значительно меньше, чем лицо человека в правом окне.

Данное явление остается загадочным до тех пор, пока мы не вспомним, что восприятие человека, который смотрит через узкое отверстие одним глазом, зависит главным образом от проективной модели, отраженной на сетчатке его глаза. Независимо от того, получена ли эта модель от деформированной или от прямоугольной комнаты или даже с их фотографий, никакой, даже самой небольшой, разницы не наблюдается. Если деформированная комната воспринимается как прямоугольная, то для объяснения этого потребуется не больше аргументов, чем для объяснения факта, при котором прямоугольная в действительности комната и воспринимается прямоугольной. Это объяснение, как я думаю, будет в обоих случаях одним и тем же. Проективная модель представляет собой искажение полого куба, и, следовательно, самая простая доступная форма достигается в объемном восприятии.