Проявление скорости

Движение, так же как и другие виды изменений, воспринимается только в определенных пределах скорости. Солнце и луна движутся так медленно, что они кажутся стоящими неподвижно, а вспышка молнии настолько быстра, что все ее движение кажется одной линией. Взглянув на часы, мы убеждаемся, что нижний предел воспринимаемой скорости находится где-то между минутной стрелкой, движение которой остается незамеченным, и секундной стрелкой, которая движется вполне заметно. На часах Марка Твена, которые за один день стали проходить все сезоны года, после того как они побывали в руках часового мастера, движение стрелок должно было восприниматься как смазанное пятно, наподобие вращения крыльев электровентилятора. Мы не можем увидеть, как растет ребенок или как происходит процесс старения человека. Но если мы спустя определенный промежуток времени встречаем своего знакомого, то буквально в течение каких-то долей секунды мы можем заметить, насколько он вырос или как он постарел. Этим мы обязаны стробоскопическому движению, которое имеет место между следами памяти и восприятием в данный момент.

Очевидно, скорость изменения, на которую реагируют наши органы чувств, была приспособлена в течение длительного процесса эволюции к скоростям тех событий, которые являются для нас жизненно важными. Биологически весьма важно, чтобы мы видели людей и животных передвигающимися с одного места на другое. Но для нас нет никакой необходимости видеть, как растет трава. То же самое можно сказать и о восприятии размеров. Глазной хрусталик наших глаз приспособлен посредством расширения видеть многие важные для нас объекты: они для нас достаточно маленькие, чтобы мы видели их полностью, и достаточно большие, чтобы мы видели у них существенные детали. Если бы вместо глаз была пара телескопов, то мы могли бы видеть звезды, но не различали бы хлеб или воду. Микроскопы также оказались бы непригодными.

Мы не можем сказать, видят ли черепахи, которые ведут медленный образ жизни, вещи движущимися быстрее, чем мы. Но транспорт большого города кажется более быстрым, после того как мы некоторое время отсутствовали в городе. Музыка и танцы также содержат определенные уровни приспособления к скорости; движение выглядит быстрым, когда оно происходит в медленном окружении, и наоборот. Некоторые эксперименты, кажется, указывают, что скорость химических процессов, протекающих в организме, влияет на восприятие времени. Так, Пьерон просил людей нажимать ключ Морзе три раза в секунду, насколько они сами могли чувствовать эту единицу времени. Когда он диатермическим путем слегка повысил температуру тела испытуемых, они стали нажимать на ключ быстрее, тем самым свидетельствуя, что скорость субъективного определения времени возросла. Приводя этот и другие эксперименты в качестве примеров, Пьер Лекомт дю Ной приходит к заключению, что замедление “химических часов” во время жизни человека может объяснить хорошо известный факт, что чем старше становится человек, тем кажется, что годы бегут быстрее. Однако еще остается под сомнением, являются ли химические, а не психологические факторы (о которых я в дальнейшем скажу) причиной этого явления.

Кино расширило не только наши знания, но также и наш жизненный опыт, предоставляя нам возможность видеть движение, которое в других случаях является либо слишком быстрым, либо слишком замедленным для наших способностей к восприятию. Это стало возможным потому, что съемка фильма и его демонстрация на экране – две независимые операции, которые могут быть исполнены на разных скоростях. Пока число кадров, снятых в единицу времени, равняется числу демонстрируемых кадров, предметы на экране будут двигаться с их естественной скоростью. Если же скорость съемок меньше (когда, например, снимается только один кадр в час), действие на экране происходит быстрее обычного и нам предоставляется возможность увидеть то, что в других случаях мы могли бы воспроизвести лишь только мысленным путем. С другой стороны, если пленка движется в камере на большой скорости, то становится возможным увидеть каплю молока, отталкивающуюся от поверхности в форме красивой белой короны, или пулю, расщепляющую на мелкие кусочки деревянную панель.

Если с возрастом человек находит время движущимся более быстро, то очень хочется предположить, что это происходит потому, что единица времени воспринимается по отпошению ко всему временному периоду, частью которого она является. Один год представляет одну десятую часть десятилетней жизни ребенка, но только одну сороковую часть жизни, прожитой его сорокалетним отцом. Хотя эта теория звучит убедительно, Лекомт дю Ной старался объяснить данное явление физиологически как отражение замедляющихся химических процессов в теле человека. В качестве единицы измерения для своих “химических часов” он использовал время, которое нужно телу, чтобы зажила на коже рана определенного размера. Когда он вычертил в виде диаграммы скорость заживления раны среднего индивида на протяжении его жизни и сравнил ее с длиной каждого года по отношению к предшествующей жизни, то он с удивлением обнаружил, что две кривые практически имели один и тот же внешний вид. Все это говорит о том, что данный вопрос не может быть решен без дальнейших, более глубоких исследований.